#32. дойти до победы
Письмо о человеке, который не мог капитулировать, но очень хотел
Привет, это внеплановое письмо, приуроченное к юбилею Победы1.
Главный его герой знает, что до Победы осталось чуть. Его зовут Вальдо Пант (Valdo Pant). У него растрепанные волосы и острый взгляд. Он привык работать в экстремальных условиях и координировать действия очень разных людей.
Вальдо устал. Сердце барахлит, сон испорчен, и он не уверен, что дети его дождутся. Но знает, надо протянуть еще немного. Он даже знает, сколько. Всего 66 дней. Почему? Потому что Победа уже случилась. Двадцать пять лет назад.
Дело Вальдо — сделать ее известной не так, как ее толкуют на радио и в газетах. Он рассказывает войну, закончившуюся уже как четверть века, каждый день в прямом телеэфире. Вместе с ним зрители понимают: война долгий ужас.
Каждое событие обретает форму потому, что разные общественные силы формуют это событие. И какой-то из сил всегда удается сделать событие непреложным, отполировать так, что его удобно вложить в учебник и читателей.
Один из способов освободиться от учебника — поменять форму опосредования. С 2021 года в Телеграме существует проект «Минута в минуту», придуманный Алексеем Новоселовым2. Это сверхдетализированная реконструкция событий значимого дня, «посты о каждом из звеньев большой цепочки, реакциях людей и прочих фактах, которые относятся к той или иной дате, публикуются ровно в ту минуту, когда они случились на самом деле»3. Сейчас у Новоселова и команды идет проект «Победа. Минута в минуту»4 — хроника капитуляции нацистской Германии, идущая в режиме реального времени, в 2025 году.
Пятьдесят девять лет назад по пути Новоселова шел Вальдо Пант. Вместо телеграма было ТВ, вместо минуты — день. Чего это стоило, сейчас узнаем.5
«Сегодня, двадцать пять лет назад»
Первый выпуск передачи «Сегодня, двадцать пять лет назад» вышел 30 мая 1966 года. Начинался с тишины. Вальдо, залитый светом, неотрывно смотрел в камеру и молчал. Оператор брал его широким планом, съеживая фигуру. Вступил звук, приглушенный тик-так, — пустили метроном, отмерявший время, общее для ведущего и зрителей. Выдержав паузу, Пант начал:
Двадцать пять лет назад сегодня была пятница. Было теплей, чем сегодня. В Таллинне было + 22 градуса. Газеты писали о весенних сельскохозяйственных работах. Горожане загорали в Пирите. Никто из них не знал и не осмеливался думать, что последний месяц мирной жизни подходит к концу. Что всего через три недели начнется война...6
Так Пант надтреснул время, обозначив непредставимую ранее синхронность, в которой сошлись ведущий, зрители и война. Первый эфир шел полчаса.
Впереди было 313 передач, каждая длилась от 30 до 55 минут. Каждая заканчивалась фразой «До победы осталось … дней».
Этот прием Пант опробовал годом ранее, когда его пригласили сделать серию передач о войне для эстонского радио. Придумывая рамку цикла, Пант вытащил идею из детства — в одном из новостных еженедельников он жадно читал рубрику «Военные новости 25 лет назад». Конечно, тогда о Первой мировой.
Фрагмент одной из передач — ниже. Более длинный отрывок см. по ссылке:
«Мы не вправе выдумывать календарь»
Съемки проходили в специально оборудованной студии. Белые стены покрывались граффити, фиксировавшие названия военных группировок; мест, где проходят бои; имена ключевых героев выпуска. Под ногами Вальдо расстилали карты, на которых он выкладывал веревки, отмечающие подвижные границы, выставлял деревянные фигурки, фиксировавшие движения войск.
В какой-то момент в студии появился зрительский зал, к которому Пант обращался, чтобы лучше чувствовать материал.7 Фрагменты хроники, газетные вырезки, устные свидетельства очевидцев пропускались через ведущего — внимательно смотрящего в камеру и сообщавшего, что сегодня было на войне.
По словам писательницы Эне Хиони, «…до Панта эстонский журналист был существом анонимным. Хорошо выглядящий человек выразительно читал в микрофон сложные предложения. Пант же поставил себя с микрофоном в гущу повседневности». Приняв роль медиума войны, он вбирал внимание зрителей.
Передача выходила до шести дней в неделю. Малая редакторская группа в невероятно интенсивном режиме заказывала материалы, от газет до монографий, в том числе из закрытых фондов; огрызалась на цензоров; разыскивала собеседников для интервью. В общем, делала всё, чтобы создать стереоскопический образ войны, которая обсуждалась, расползалась от фронтов, проступая в «штабах, гостиничных номерах, посольствах». Всего в передаче выступило 350 экспертов и свидетелей. Для шоу использовали более 50 документальных фильмов и 9000 оригинальных фотографий. Пант с командой заново прошли весь Восточный фронт, от Кавказа до Финляндии.
Дни отличались степенью детализации; телекритик Сергей Муратов8 писал:
Рассказы о событиях на экране происходили именно в тот день, а иногда и в тот час, что и четверть века назад. Бывало, что ведущему-автору […] приходилось ежедневно вести по десятку и больше передач. Так было во время наступления под Москвой, в дни Сталинградской битвы и разгрома в Пёрл-Харборе.9
Сохранять такое напряжение каждый день Пант не мог, но и в дни поспокойней оставался внимательным к деталям. «Мы приучаем нашего зрителя к высокому чувству документальности, — рассказывал Вальдо Панд,10 — ведь мы не вправе выдумывать календарь. Что делать — у войны свое расписание».11
Вместе с календарным временем Пант был вынужден мириться с пока еще не до конца оформленным, но складывающимся советским подходом к освещению войны. Русская Википедия игнорирует работу Панта над циклом передач, зато сообщает, что в 1944 году он «…был мобилизован в немецкие войска, служил в учебном полку 20-й Эстонской дивизии СС», был захвачен в плен советскими войсками и «провел 1944—1945 годы в лагере для военнопленных Маарду»12.
Неизвестно, пользовались ли московские начальники биографией Панта, но предположу, что могли уязвлять его едким советом не забывать прошлое. Команду шоу обязывали «отбрасывать вещи, не относящиеся к официальной истории. Таким образом, в передачах умалчивался пакт о взаимопомощи между Эстонией и СССР, не говорили о «Лесных братьях» или о дезертирах».13
«Даже мамонт бы уже издох»
Муратов вспоминал разговор, услышанный в таллинском автобусе в 1969 году. Один из пассажиров, молодой парень, сказал приятелю:
Я только теперь понял, какая длинная история эта война. Смотрю передачу три года, а ей нет конца.
Некоторые не выдерживали темп, но «большая часть эстонцев хотя бы раз в неделю вечером после девяти часов сидела перед своим черно-белым телевизором, чтобы узнать, что произошло на просторах России, в Тихом океане, в Северной Африке, в Берлине, Париже, Багдаде».14
Трудное для зрителей было невыносимым для Панта. Как команда телеграм-канала «Минута в минуту», он проводил исследование, сам отсматривал хронику, оценивал качество собранных документов, писал сценарий. В отличие от команды «Минуты», он постоянно был в кадре; вновь и вновь выходил в эфир.
Пока другие его коллеги по ТВ шли домой, размышляя о спортивных репортажах, нехватке пленки и прочих современных делах, он жил делами архивными: смотрел на карты, телеграммы, фотографии обмороженных трупов и писал очередной сценарий. Чтобы на следующий день закончить эфир словами:
До победы осталось… дней.
На четвертый год Пант стал рассыпаться. Он отменил три выпуска: два по состоянию здоровья, один — потому что хотел устроить сыну день рождения, на котором отец дан не отсветами в телеэкране, а ощущениями. Один из неслучившихся эфиров Пант прокомментировал письмом на имя руководства:
У меня сложилось впечатление, что коллектив эстонского телевидения проявил некоторый профессиональный интерес к причине отмены, а, точнее, отсрочки выпуска «Сегодня, двадцать пять лет назад» от 18 февраля 1970 года. Эфир отложили потому, что за полтора часа до начала зеркало в туалете Эстонского телевидения отразило автора-ведущего с таким лицом, которое ни в коем случае нельзя видеть уважаемым телезрителям, особенно поздней ночью, особенно детям, готовящимся ко сну. […] Если хотите встать на мое место, попробуйте каждую ночь в течение трех лет подряд спать, воткнув кулак между подушкой и головой — потому что сердцебиние доносится через подушку, которая никуда не годится. […] Могу утешить уважаемый коллектив уверением, что долго этот нервный сериал не продлится. Даже мамонт бы уже издох.15
Наверно, в 2010-х начальство направило бы Панта к психологу, специализирующегося на кПТСР. Но письмо получили бюрократы Советской Эстонии 1970 года, и реакция была другой. Панту срезали зарплату со 170 до 120 рублей и поставили перед фактом: вы каждый эфир говорите, сколько дней до победы, значит, к ней вы и должны прийти. Капитуляции Вальдо Панта теленачальники, как и Жуков, предпочли капитуляцию Вильгельма Кейтеля.
Последний эфир состоялся 8 мая 1970 года. Он шел поздно вечером, тогда же, когда и принимали капитуляцию. Режиссер дал отмашку, и Пант начал:
Через несколько минут здесь, в бывшем военном училище в Карлсхорсте, начнется подписание Акта о капитуляции гитлеровской Германии. В зал входят маршалы, генералы, адмиралы. Помещение не больше 150-200 квадратных метров. Стол напоминает заглавную букву Е. […] Некоторые генералы опаздывают и видят, что за столами не хватает сидячих мест. Видят у боковой двери небольшой стол с тремя стульями и садятся на них. К ним подскакивает офицер и шепчет на ухо. Генералы вскакивают, будто сели на мину — этот маленький стол зарезервирован для проигравших. […] Подписание началось. Фельдмаршал Кейтель, изо всех сил старавшийся сохранять хладнокровие, теряет силы. Его лицо неописуемо искажено. Руки скачут по столу, он нервно срывает правую перчатку. Акт о капитуляции подписывают представители союзников, Кейтель кивает и левой рукой взмахивает — несите акт. Маршал Жуков говорит: «Нет! Представитель немецкого командования должен прийти сюда и подписать здесь, на этом столе!» Расстояние невелико, но все равно нужно вставать и идти. Кейтель бледнеет, на лице проступает пот. Рука в перчатке механически тянется ко лбу и оставляет там синюю линию — перчатка была выкрашена чернилами. Уже девятое мая, сейчас 00:43. Местное время в Берлине показывает позднюю ночь восьмого мая, 22:43. По гринвичскому времени западных союзников майский вечер, 21:43.16
Пант чуть осекся, зрительный зал взорвался аплодисментами. Победа пришла.
Пант выжил. Ценой физического и душевного здоровья, брака и жизни. Дней больше никаких не осталось. Оставалось замолчать и собирать себя заново.
В мае 1976 года, шесть лет спустя последней передачи, Пант отвечал на вопросы редакции газеты «Голос молодежи». 30 июля того же года он скончался в возрасте 48 лет. Его ответами и закончу это письмо.17
Вы часто говорите о солдатском пути. Сколько длился ваш?
Верховный главнокомандующий (Сталин) за всю долгую войну, за одним известным исключением, проехал всего около семидесяти километров (35 плюс 35). То есть, от Кремля до Кунцево и обратно. Мой путь был длинней. Что поделать, заслуги не измеряются километрами.
Как вы можете так много говорить о войне, если сами никогда не участвовали в боях?
Чтобы оценить омлет, необязательно уметь откладывать яйца.
Что в жизни или человеке вообще вас больше всего расстраивает?
Подлость. Нечестность. Эгоизм. Подавление «я» в любой форме — подлость, которую следует ненавидеть как проказу, лагерь смерти или избиение беззащитных детей.
Мне понравилось записывать аудио-версию, но я сейчас в разъездах и у меня нет тихой комнаты, чтобы сесть и начитать. Так что это письмо текстом.
Секунда земляческой радости: Новосёлов — журналист из Екатеринбурга.
Рекомендую посмотреть текст об истории проекта: https://sdelano.media/minutavminutu/
«Победа. Минута в минуту»: https://t.me/s/novosyolov
Далее опираюсь на машинный перевод источников на эстонском. Читателям, владеющим эстонским, приношу извинения за возможные неряшливости и сбои в редактуре.
Uuet, L. (2017). Aasta siis oli 1967 – „Täna 25 aastat tagasi“. Rahvusarhiiv. https://blog.ra.ee/aasta-siis-oli-1967-tana-25-aastat-tagasi/
На деле не знаю точно — может, зал был и с самого начала; тут мне отчетливо не хватило источников.
Читателям рассылки он мог запомниться как один из трех создателей КВН.
Муратов, С. (2011). Дальновидение для радиозрителей. Заметки ровесника телевидения. Искусство кино. Retrieved May 22, 2024, from https://old.kinoart.ru/archive/2011/07/n7-article16
Так транскрибирует Муратов; в эстонских русскоязычных источниках передают как Пант, так пишу и я.
Муратов, С. (2011). Дальновидение для радиозрителей.
Uuet, L. (2017). Aasta siis oli 1967 – „Täna 25 aastat tagasi“. Rahvusarhiiv.
Uuet, L. (2017).
Toimetas, E. (2017, July 18). Miks Valdo Pant ühe “Täna 25 aastat tagasi” saate ära jättis ja kuidas teda karistati. Eesti Naine. https://eestinaine.delfi.ee/artikkel/78800420/miks-valdo-pant-uhe-tana-25-aastat-tagasi-saate-ara-jattis-ja-kuidas-teda-karistati
Toimetas, E. (2017, July 18).
Вопросы и ответы даю в отредактированном машинном переводе из этого источника: Toimetas, E. (2017, July 18).